Пункт повестки дня: «Диалог в области безопасности»

Тема: «Ответственное использование новых и прорывных технологий в военной области»

Уважаемый господин Председатель,

Отмечаем усилия испанского Председательства по организации «Диалога в области безопасности», посвящённого новым и прорывным технологиям в военной области. Признательны основным докладчикам за представленные оценки.

Что касается перспектив рассмотрения весьма сложной материи новых военных технологий в рамках военно-политического направления деятельности ОБСЕ, то убеждены, что для ФСОБ эта тема абсолютно нерелевантна. Её обсуждение уже ведётся на профильных инклюзивных международных площадках – в Группе правительственных экспертов (ГПЭ) государств-участников Конвенции о «негуманном» оружии по смертоносным автономным системам вооружений (САС) и в Комиссии ООН по разоружению (КОР). Дискуссия же в рамках ОБСЕ с учётом отсутствия соответствующего экспертного потенциала контрпродуктивна. Она не способствовала бы достижению заявленных целей в ГПЭ по САС и КОР, а, наоборот, подрывала бы их деятельность.

Принимая во внимание наименование вынесенной на рассмотрение темы, усматриваем риски в том, что начало данной дискуссии на ФСОБ будет использовано сугубо для навязывания некоторыми европейскими странами своей инициативы по разработке неких «Принципов ответственного применения» новых технологий в военных целях и тем самым для попытки предрешить направление работы в Женеве. В связи с этим убеждены, что однократного взгляда Форума на эту тему в «просветительских» целях вполне достаточно, а дальнейшее обсуждение нецелесообразно. Возможные попытки её повторного вынесения в повестку дня заседаний ФСОБ не будут иметь шансов набрать консенсус. Поэтому здесь нам следует сосредоточиться на тех срочных профильных вопросах, которыми нам поручили заниматься главы государств и правительств региона ОБСЕ в части Форума.

В то же время хотели бы воспользоваться представившейся возможностью и изложить принципиальные подходы Российской Федерации по теме заседания.

Вынуждены констатировать, что проблематика систем вооружений с использованием технологии ИИ, в частности САС, – остаётся крайне сырой и противоречивой. Подтверждение тому – отсутствие действующих образцов САС, неопределённость с базовыми характеристиками и понятийным аппаратом, а также значительный разброс в позициях государств, что наглядно продемонстрировала дискуссия на сессии ГПЭ по САС в марте 2024 года.

Российская Федерация выступает против закрепления т.н. концепции ответственного применения технологий искусственного интеллекта как единственного подхода к будущему возможному регулированию сферы военного применения ИИ. Считаем также нецелесообразным пытаться предопределить итоги рассмотрения проблематики ИИ, которые в будущем могут включать в себя выработку профильных международных договоров или инструментов «мягкого» права, основывающихся на иных концепциях, чем пресловутое «ответственное поведение». В этом контексте негативно оцениваем продвигавшуюся в ходе так называемого Саммита действия по искусственному интеллекту (Париж, 10-11 февраля с.г.) декларацию по поддержанию человеческого контроля в системах вооружений с использованием ИИ, которая с учётом содержания, крайне ограниченного состава и однобокой географической представленности участников носит разобщающий характер и не способствует объединению усилий на данном направлении, создавая также негативный фон для предстоящей в марте с.г. сессии ГПЭ по САС.

Убеждены, что на данном этапе особое внимание требуется уделить разработке единого определения систем вооружений с использованием ИИ для обеспечения общего понимания их сущности и более чёткого представления о дальнейших перспективах работы. Соответствующие системы вооружений могут демонстрировать гораздо большую эффективность, чем человек-оператор при решении поставленных задач, и уменьшать вероятность ошибок и просчётов. Следовательно, любая дискуссия должна проводиться в сбалансированном ключе и учитывать как возможные недостатки, так и достоинства данной категории вооружений.

Исходим из того, что нормы международного права, включая международное гуманитарное право (МГП), в полной мере применимы ко всем оружейным системам, включая автономные, и не нуждаются в адаптации с учётом специфики подобных систем вооружений. Не видим на сегодняшний день убедительных оснований для введения каких-либо новых ограничений и запретов в отношении автономных систем вооружений, модернизации или адаптации МГП в связи с такими средствами, а также усиления «правочеловеческого» компонента в данном контексте. Главное – гарантировать сохранение контроля человека над системами вооружений с использованием ИИ в целях обеспечения выполнения норм и принципов международного права. Конкретные же формы и методы контроля должны оставаться на усмотрение государств.

Со своей стороны готовы продолжать активное участие в рассмотрении модальностей применения существующих международно-правовых норм МГП к САС в рамках профильной ГПЭ на площадке КНО. Убеждены, что снятие озабоченностей в отношении САС лежит, прежде всего, в плоскости обеспечения добросовестного и полного выполнения уже действующего международного права. Отмечаем одобрение Совещанием государств-участников КНО (Женева, 15-17 ноября 2023 года) нового мандата ГПЭ до 2026 года. Рассчитываем, что Группа сумеет достичь содержательных результатов и согласовать с учётом подходов всех государств-участников выводы и рекомендации для представления на Седьмой Обзорной конференции КНО в следующем году.

Господин Председатель,

Несколько комментариев в связи с заявлениями ряда государств-участников о применении новейших систем вооружения в ходе проведения специальной военной операции. Озвученные обвинения в «безответственном» использовании Россией передовых военных технологий либо вовсе безосновательны, либо построены на сфабрикованных псевдодоказательствах, которые не выдерживают проверки элементарными законами логики и физики. Неоднократно их разоблачали, в том числе и в этом зале. Российская Федерация применяет соответствующие системы вооружений в строгом соответствии с международным правом, включая МГП, и с пониманиями, выработанными на международном уровне.

Киевский же режим при поддержке «коллективного Запада» систематически использует их для ударов по мирному населению и гражданской инфраструктуре. Удары дронами-коптерами, в результате которых гибнут гражданские, списать на непреднамеренные инциденты или «сопутствующий ущерб» невозможно. Ведь операторы таких БПЛА чётко видят цель на экране монитора в высоком разрешении и прекрасно понимают, кого они лишают жизни. Только за первое полугодие 2024 года от подобных атак погибли 98 мирных жителей, включая семь детей. Ранения получили не менее 500 гражданских. Эта статистика, к сожалению, продолжает расти.

Многочисленные факты ударов БПЛА по Запорожской и Курской АЭС также являются неопровержимыми доказательствами террористического ведения боевых действий со стороны ВСУ. Не удивимся, если и это всё происходит с подачи государств Запада, которые предоставляют Киеву спутниковые данные.

Под удары украинских БПЛА попадают и объекты международной энергетической инфраструктуры. Так, 17 февраля ВСУ произвели воздушный налёт на нефтеперекачивающую станцию (НПС) «Кропоткинская», относящуюся к «Каспийскому трубопроводному консорциуму» (КТК), крупнейшими акционерами которого, помимо компаний Казахстана, являются нефтегазовые корпорации США и стран Западной Европы. Очевидно, что авария приведет к убыткам основных поставщиков энергоресурсов, главным образом, наших казахстанских друзей, а также их контрагентов на Западе. В связи с этим призываем Вашингтон и заинтересованные государства Европы оказать необходимое воздействие на киевский режим, который создаёт реальную угрозу бесперебойной работе международной транспортной энергетической инфраструктуры.

Из складывающейся ситуации напрашивается единственно возможный вывод: террористическое использование Киевом БПЛА – это осознанная политика украинского государства. Как ещё можно назвать наведение прицела на мирных жителей, включая детей, или удары с помощью БПЛА по опасным и международно-значимым объектам при полном понимании своих действий и их последствий? Очевидно, что украинскими властями развязана широкомасштабная террористическая война, которая активно поддерживается многими государствами-членами НАТО и ЕС. Использование методов террора абсолютно неприемлемо, и мы продолжим им решительно противодействовать.

Благодарю за внимание.